| Fest-Schiza | Дата: Среда, 11.11.2015, 18:48 | Сообщение # 1
|
 Полковник
Группа: Администраторы
Сообщений: 172
Награды: 1
Статус: Offline
| Название: Не садись на хвост грозному ёкаю 
Автор: tanat fantasy - Участник №2
Фэндом: Баскетбол Куроко
Пэйринг: Мидорима/Такао
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романтика, Фентези
Размер: Мини
Статус: Закончен
Описание: Такао разгадал секрет талисманов Мидоримы
Примечания автора: Тур 2: Первый поцелуй. Дуэль №1; Ключ - Сели на хвост. Победитель дуэли
*Тануки — традиционные японские звери-оборотни. Считается, что, положив на голову листья, тануки могут превращаться в кого захотят. Способны оборачиваться как людьми, так и вещами.
Большие любители сакэ. Почитаются как ками, обеспечивающие успех в торговле. Tanuki — это енотовидная собака.
Тануки не особенно умные непоседливые создания, безуспешно пытающиеся подшутить над людьми. Обычно эти фокусы достаточно безобидны, а люди жестко мстят за них тануки. В общем, они изображаются как неудачливые, но милые создания, хотя некоторые из историй весьма жестоки. Однако по натуре тануки добры, отзывчивы и слишком доверчивы.
Начиная с XIII века в японской литературе появляется термин "кори", который объединяет и тануки и кицунэ в одну группу существ. Обычно "кори" значит "или кицунэ или тануки". Какое именно существо появляется в таких историях, не столь важно. Как правило, это истории розыгрышей, жестоких или нет, что типично для обеих этих существ.
Обсуждение
|
| |
| |
| Fest-Schiza | Дата: Среда, 11.11.2015, 20:43 | Сообщение # 2
|
|
Полковник
Группа: Администраторы
Сообщений: 172
Награды: 1
Статус: Offline
| Подстраивая Мидориме очередную каверзу, Такао всегда думал только о том, как это будет весело. Как он снова нахмурится и отчитает его, а все вокруг будут хохотать. В конце концов, Мидорима только делает вид, что ему это не нравится, так ведь?
И уж конечно, когда он сказал «Не ходи за мной», Такао просто не мог за ним не пойти.
Обычно они пропускали школьные поездки из-за баскетбола, но в этот раз сэмпаи готовились к экзамену, а они решили в кои-то веки развеяться с одноклассниками. В горах находилось несколько храмов, которые они собирались посетить с экскурсией, а на ночь всех учеников размещали в отеле, разумеется, за их счет.
Такао и Мидорима очутились в одном номере, это настолько само собой разумелось, что ни у кого даже вопросов не возникло. Почти ни у кого, но «С кем ты хочешь жить вместо меня, Шин-чан?» быстро решило эту проблему. Знакомое зло лучше неизвестного.
И вот из этого самого совместного номера Мидорима вышел поздно ночью один, если не считать маленького деревянного человечка в руках и Такао метрах в пятидесяти позади. Отель был стилизован под традиционный японский дом, поэтому, раздвинув седзи, можно было попасть прямо во двор. Лужайка со стучащим бамбуком фонтаном освещалась, и фигура Мидоримы на секунду вырвалась из темноты. На нём был не халат, как подумал сначала Такао, а юката. Сам он выперся в спортивных штанах и майке, что для ночных прогулок подходило гораздо лучше. Мидорима то и дело оглядывался назад, поэтому Такао прятался за деревьями и чуть было не пропустил момент, когда он перемахнул через забор, это в такой-то одежде!
Такао как назло зацепился штанами за доску и свалился. Шуму было немного, но шпионская миссия явно провалилась. Уже готовый к справедливой отповеди он поднял голову, но вокруг никого не оказалось. За те десять-пятнадцать секунд, что ему потребовались чтобы добежать до забора и перелезть, Мидорима исчез в неизвестном направлении. Только дорожка и небольшой участок луга, за которым начинался лес. Такао присел на лавочку, засыпанную листьями с торчащих на эту сторону ветвей деревьев с территории отеля: наверное, дети в этом месте пробираются внутрь. Немного понаслаждавшись тишиной и покоем ночи, он вернулся в номер той же дорогой. Любопытство съедало его, и он не уснул, пока Мидорима не вернулся и не улёгся на футон рядом. Спрашивать его было бесполезно, особенно не стоило говорить о неудачной слежке.
Утром Такао проснулся от звука радиопомех.
— Что это такое, Шин-чан? — спросил он, продирая глаза.
— Тсс! — раздалось в ответ злобное шипение. — Из-за тебя я не слышу Оха Аса! — Мидорима крутил ручку походного приемника, чтобы поймать нужную волну.
Такао не знал, то ли ему обреченно вздохнуть, то ли тихо посмеяться в подушку. Меж тем Мидорима дослушал гороскоп и полез в большую громыхающую сумку. Оказалось, она была полна всевозможными предметами, которые могли бы быть талисманами дня. Теперь уже смеяться было можно, что Такао и сделал, глядя, как он аккуратно достаёт фарфоровую белую кошечку. Эта сцена была такой домашней и милой, что сердце щемило. Чтобы избавиться от этого чувства, Такао спросил:
— Ты потащишь её с собой в храм? Хотя зачем я спрашиваю, конечно, потащишь...
Всю экскурсию на них таращились люди, но Такао не был бы собой, если бы его это беспокоило. Он тихонько посмеивался и уважительно присвистнул, когда Мидорима принёс в дар местному ками бутылку саке.
«Это что же, он ночью ходил сакэ покупать? Мог бы и взять меня с собой, ничего тут нет такого, что надо от меня скрывать, наоборот, вдвоем было бы веселее».
От мыслей Такао отвлёк жуткий шум.
— Смотри, куда идёшь, идиот! — надрывался Мидорима: под его ногами лежали осколки фарфоровой кошки, а рядом стоял виновато пригнувший голову одноклассник. — Из-за тебя от меня отвернётся удача!
— Тише, тише, Шин-чан, — бросился на выручку товарищу Такао. — Не нервничай, мы купим тебе новую кошку. Тут наверняка должен быть магазин сувениров, пойдём, — он ухватил его за руку и потащил прочь.
— Нет, нет, нельзя! — другую руку Мидорима тянул к осколкам фарфора на земле, но сил у его друга оказалось больше, чем он думал, и против воли ноги они уходили всё дальше и дальше от храма. — Такао, прекрати!
С трудом вырвав свою руку, он заозирался по сторонам, посмотрел на себя и пулей кинулся к ближайшему зданию. Такао остался на месте, не способный — вот это редкость! — вымолвить и слова. И было от чего придти в шок: у Мидоримы пожелтели глаза, на голове выросли прекрасные круглые ушки, а сзади из-под одежды торчал пушистый полосатый хвост.
— Ну и дела, — глубокомысленно изрёк наконец Такао, почесывая затылок.
Когда он вернулся в номер, Мидорима уже сидел там с новой фарфоровой кошкой и листал баскетбольный журнал.
— Э-э, Шин-чан… — неуверенно начал Такао.
— Тебе показалось, — перелистнул страницу не поднимая глаз.
— Но я даже не сказал…
— Не важно, что ты хотел сказать, тебе показалось, вот что.
— Я-ясно…
На самом деле ничего ему было не ясно. Всё в этой поездке шло не по плану. В храмах было откровенно скучно, а их вечера и совместные ночевки с Шин-чаном были не такими волнующими, как он ожидал. Мидорима всегда был немножко странный, но сейчас бил все рекорды. Чего стоит только это происшествие.
Ночью Такао снова решил проследить за ним. На этот раз он не стал переодеваться и лег на футон прямо как был. Мидорима, видимо, не ожидал преследования, поэтому пошёл через ворота. Такао бесшумно крался за ним, всё больше и больше удивляясь. Оставив все обжитые людьми места позади, они забирались всё дальше и дальше в лес, и вскоре Такао забеспокоился, что потеряется в темноте, поэтому подошел ближе, рискуя быть обнаруженным. Как он и думал, Мидорима тут же оглянулся, и стало видно, что его глаза снова жёлтые, а на макушке беспокойно дёргаются мохнатые ушки. Потянув воздух носом, он громко спросил:
— Такао, это ты? Выходи немедленно!
«Шин-чан остается собой, как бы странно ни выглядел», — вздохнул Такао. Он поднял руки, как в кино про полицию, и сделал несколько шагов вперёд по тропинке.
Мидорима в одно мгновение оказался рядом. В его когтистой руке зажёгся огонёк, который он поднёс к лицу Такао. У того от неожиданности перехватило дыхание: жёлтые глаза за стёклами очков были слишком близко.
— О чём ты думал, когда попёрся за мной, идиот? — От этого шёпота прямо в лицо по коже побежали мурашки. — Ты хоть знаешь, с кем связался? Они не я, сожрут тебя за милую душу.
— Кто они?
— Ну точно придурок, — Мидорима прикрыл рукой лицо, наконец-то отодвинувшись на безопасное расстояние, отчего Такао сразу стал лучше соображать. — Ёкаи, вот кто. Те, что живут в этом лесу.
— Э? Хочешь сказать, ты тоже?..
— А ты не понял?! И зачем я только рассказал…
Но Такао уже его не слушал. Он сам подошёл вплотную, вытянул руку и дотронулся до круглого уха. Мидорима смотрел на него сверху вниз, нахмурив брови. Не дыша, Такао погладил его ещё немного, а потом взял в руки ладонь с когтистыми пальцами, поднёс поближе к лицу. Почему-то Мидорима не сопротивлялся этому осмотру, а принимал его как неизбежное. Даже когда дело дошло до хвоста.
— Ты такой красивый, Шин-чан, — потрясенно сказал Такао вполголоса.
— Что? Хочешь посмеяться над моим уродством? — Мидорима опустился на траву и махнул рукой. — Давай, что уж.
— Да нет же, я серьёзно! Так необычно и захватывающе, — он плюхнулся рядом.
— Эй! Ты сел мне на хвост! — из желтых глаз полетели самые натуральные искры, и Такао по-настоящему струхнул и отполз.
— Прости, прости меня! — Но поскольку долго раскаиваться он не мог, дальше последовало: — А ты точно Шин-чан? Может, ты оборотень в его облике? А сам сожрал его!
— Не пори ерунды. Я знаю, какие журналы ты хранишь у себя в шкафчике, — он загнул один палец и дотронулся до второго. — А твоя сестра жаловалась, что ты разбрасываешь в ванной свои грязные носки. И ещё…
— Хватит, хватит! — смущенно засмеялся Такао. — Я верю тебе. Но слушай, это же так здорово! Ты настоящий тануки!
— Здорово?.. — Мидорима ожидал от людей совсем другой реакции. Крика, страха, обряда экзорцизма, но явно не этого.
— Конечно, если выбирать из кори, то я бы сказал, что ты больше похож на кицуне…
— Почему это?
— Ну, знаешь… Тануки — они веселые, не особо умные, любят пошутить. Я похож на них больше, чем ты!
— Это всё предрассудки, вот что.
— Ха-ха, ты такой милый, когда делаешь серьёзное лицо с этими ушами, — после этих слов ему пришлось уворачиваться от когтей. — Прости, что назвал тебя кицуне. Конечно, ты не похож на них, ты ведь такой добрый.
— Я не добрый, чтоб ты знал. Могу правда взять и съесть тебя.
— Ой, страшно-страшно! — почему-то Такао чувствовал себя бесконечно счастливым. — Слушай, Шин-ча-а-ан… а правда, что у тануки очень большие?..
— Сдохни, Такао! — в этот раз он действительно прихлопнул его к земле.
Неожиданно резко Мидорима прекратил возню и прислушался.
— Тихо! Сюда кто-то идёт.
Прежде, чем Такао успел что-то понять, Мидрима сорвал листок с дерева, подул на него и бросил ему на голову. Вместо помятого старшеклассника на траве возник маленький белый грибок. И это хорошо, потому что грибы не могут вопить, а именно это сделал бы Такао, когда увидел, кто именно потревожил их.
Далеко не все ёкаи выглядят так мило, как Шин-чан. Этот был похож на огромного чёрного слизня с одним большим жутким глазом и бездонным вечно открытым ртом.
— Что это тут у нас? Малыш тануки? — поистине загробным голосом провыл он. — Это ты так сладко пахнешь?
— Да, я живу с людьми, вот и провонял ими, — чуть дрожа, ответил Мидорима. — Иди своей дорогой.
— Какой ты злой, малыш тануки, — протянул ёкай и неожиданно резко пригнулся к траве, шумно втягивая воздух.
— Бежим, Такао! — смахнув листик с гриба, Мидорима схватил опешившего Такао за руку и понёсся со всех ног обратно в сторону отеля.
Какое-то время они слышали сзади крик и гул рассекаемого воздуха, но когда вдали показались людские жилища, всё стихло. Обессиленные, они оба рухнули на ту самую лавочку у забора.
— При… дурок, — тяжело дыша, отчитывал Мидорима. — Из-за… тебя… мы чуть не…
— Да ладно тебе, Шин-чан, всё ж обошлось, — Такао встал перед ним. — Ой, а у тебя очки заляпались, — он наклонился, снял их и стал протирать полой футболки. При этом его голый живот оказался прямо перед изумлённо хлопающими длинными ресницами глазами Мидоримы. — Вот, так гораздо лу…
Когда он снова наклонился, чтобы надеть очки обратно, Мидорима схватил его за затылок и поцеловал. Это было так неожиданно, острые когти царапали кожу под волосами, губы жадно впивались, острые клыки задевали язык. Но всё это было так незначительно по сравнению с тем, что сам! Шин-чан! его! поцеловал!
Ноги подкосились и Такао упал прямо в объятия. Тело ёкая было горячее человеческого, подняв глаза, он увидел, что Мидорима вытирает плечом слезу.
— Что такое, Шин-чан?
— Я просто сильно за тебя испугался, вот что. Ничего такого не…
— Эй! — Такао от возмущения упёрся ему руками в грудь. — Не смей портить моё счастье!
— Счастье? — казалось, Мидориме ли вообще чему-то удивляться, но он всё время только это и делал.
— Конечно. У меня ведь есть настоящий живой тануки, я должен открыть свой магазин или что-то вроде и разбогатеть…
— Ах ты!
Мидорима запустил когтистую лапу в его волосы, а Такао только хохотал.
|
| |
| |
